О благой кончине молятся все православные люди, но – вот ведь лукавство – именно эту формулировку (хоть и в греческом варианте) непринужденно позаимствовали те, кто выступают за повсеместную легализацию практики прекращения жизни человека, страдающего неизлечимым заболеванием или просто достигшего очень преклонных лет. И эвтаназия становится законной во всё большем числе стран. Более того, область ее применения неуклонно расширяется – где-то уже и здоровых людей, и маленьких детей пытаются охватить сервисом «доброй смерти». Что ж мы так задёшево продаем свою бессмертную душу? Об этом предлагает задуматься протоиерей Евгений Сидорин, клирик Казанского храма города Кемерово.
Отец Евгений, каково отношение Православной Церкви к законам об эвтаназии, которые сегодня приняты во множестве стран?
– От лица всей Церкви говорить я не буду, но своё мнение, если позволите, выскажу. Мне кажется, это всё в порядке вещей. Апостол Иоанн Богослов говорит в своем послании: «Не любите мира, ни того, что в мире». Потому что всё, что в мире, – это «похоть плоти, похоть очей и гордость житейская». А потому подвергать остракизму, поучать голландских или каких-либо еще законотворцев – зачем?! Что это изменит? Люди, которые живут по принципу «живём один раз», «берём от жизни всё», «после нас хоть потоп», «жить надо в кайф», видят в жизни единственный смысл: получать от неё удовольствие. Значит, если такой человек это самое удовольствие получать перестал (заболели какие-то органы, в целом организм подвергся неизлечимой болезни), значит, делать на этой земле больше нечего. … А вот для христианина всё по-другому, потому что у нас другая концепция мира, мы по-другому смотрим на то, что происходит с человеком в этом мире.
Священное Писание учит нас, что скорби телесные, которые посещают нас в этом мире, – это, с одной стороны, следствие наших болезней духовных, то есть грехов, а с другой стороны, – как попущение Божие, когда через страдания телесные душа очищается, но только если человек принимает их добровольно, с терпением, со смирением. В этом, конечно, помогают человеку Таинства, помогает молитва. Это совершенно другая концепция жизни, концепция, в которой самоубийство – это грех. Это один из самых страшных грехов.
Знаете, я бывала в хосписах, в том числе и детских. И видела такое, что, честно признаюсь, хотела бы забыть: когда ребёночек, которому всего годик и который просто не успел ни в чем согрешить, страдает просто ежесекундно. Диагноз при этом не оставляет никаких шансов на облегчение страданий, а укол, который приносит временное облегчение, стоит 150 тысяч рублей. В сутки таких уколов надо восемь. И денег, естественно, нет… Что, даже в таких случаях эвтаназия неприемлема?
– Я бы поостерёгся выдавать заочные, обобщающие вердикты, это выбор каждого отдельного человека, в данном случае – мамы этого младенца или родственников… Почему так случилось – другой разговор. Это проблема теодицеи, о которой рассуждали многие русские философы и писатели, тот же Достоевский, например… Как поступить? Здесь не дашь готовый рецепт: «Делайте то-то»! Но есть универсальный совет: ищите прежде всего Царствия Божьего, Правды его, и всё остальное приложится вам. Молитвы читали? А покрестили ребеночка? А священника к нему пригласили? Если бы это всё было сделано, может быть, Господь к Себе бы страждущего призвал, может быть, боль бы утихла. И я не раз в своей жизни с подобными примерами сталкивался; такие примеры всем известны. На подобные дилеммы и вопросы никто, кроме Господа, ответить не может.
Отец Евгений, в 1992 году Папа Римский Иоанн Павел II произнёс речь, в которой признал Галилея блестящим физиком и выразил сожаление, что выносившие учёному приговор теологи слишком буквально придерживались текста Священного Писания. Таким образом, Ватикан признал, что земля круглая и вращается вокруг Солнца. Может так случиться, что в каком-то обозримом будущем Православная Церковь «даст добро» на то, что в самых крайних случаях, когда старый человек, например, невыносимо страдает, эвтаназию можно разрешить?
– Это абсурд и бессмыслица! Что должно произойти? Что, скажем, мол, мы веруем в Бога, но в данный момент предположим, что Бога нет, и будем действовать, исходя из этой максимы, но только в этом конкретном случае, во всех же остальных случаях мы будем верить, что Бог есть? На чашу весов мы что кладем? На одной стороне – человеческие страдания, а на другой – жизнь вечная. В православной парадигме эти две вещи взаимосвязаны: всё, что происходит с человеком на земле, есть Промысел Божий, когда Он о каждом человеке и каждой душе печётся, что выражено в словах Евангелия, где говорится, что даже волос с вашей головы не упадет без воли Божией. Боль – это не самое страшное, что может быть в этом мире, опять же, если брать этот мир как ступень к миру иному; бойтесь не того, что тело убивает, а того, что убивает душу.
Проблема эвтаназии в светском обществе до сих пор остаётся нерешённой, а общественное мнение расколото на две полярные позиции. В качестве аргумента «за» приводят практику трансплантации органов, которая напрямую связана с разрешением эвтаназии. Так, орган пациента, который умрёт в течение короткого срока, мог бы спасти другого человека, дав ему реальный шанс жить дальше. Такой подход тоже не оправдывает эвтаназию?
– Если говорить о трансплантации как таковой, тут каких-то категорических «против» нет. Гипотетическая ситуация, когда человек жертвует своим органом ради собственного ребенка и вследствие этой операции умирает, понятна, и такое действие нельзя назвать самоубийством. Или, допустим, человек прекращает принимать какие-то поддерживающие его жизнь лекарства, потому что понимает: организм перенасыщен химией, которая всё равно не помогает, и решает отправиться в деревню, на природу и положиться полностью на волю Господа. Такое можно понять и принять.
Термин «эвтаназия» ввёл английский философ Френсис Бекон. В переводе с греческого это означает «хорошая смерть». Он считал долгом врача помочь страдающему человеку безболезненно и быстро уйти из жизни. И идея эта довольно долго была очень популярна в Европе (до того момента, как ее дискредитировали фашисты, убивая миллионы стариков, людей с отклонениями в развитии – самыми варварским способами). Сегодня эта идея активно воплощается в Бельгии, Швейцарии, Люксембурге, Голландии, Мексике, нескольких штатах США. Вплоть до того, что в Швейцарии могут дать государственный грант, если у человека нет четырех тысяч евро на эту процедуру. Больному вручают стакан со смертельной дозой снотворного, которое приводит к остановке дыхания во сне. Как вам кажется, почему в Европе добровольная, активная эвтаназия набирает обороты?
– Ответ умещается в одном слове: апостасия, то есть отход от веры, отход от христианских ценностей. А взамен создается новая система ценностей. Каких? Некоторое время назад мы наблюдали всплеск народного гнева в Польше (католическая страна, между прочим) против попытки законодателей ввести запреты на аборты; в разных государствах мы видим узаконивание однополых браков и так далее…Это все следствие духовной деградации цивилизованного человечества.
Парадоксально, что страны с самой развитой экономикой, высоким уровнем жизни (Скандинавия, Япония) лидируют по числу самоубийств. Парадокс! У нас бабулька с трудом сводит концы с концами на копеечную пенсию, ездит в переполненных автобусах, копает огород, таскает на себе картошку и – живет! А тут всё есть, а жить не хочется… Потому что материальное есть, а духовного нет!
В древности во многих обществах существовали обычаи лишать жизни больных, калек и стариков: человек мог убить себя сам или попросить об этом своего родственника, либо его оставляли в одиночестве с минимальным запасом пищи. Так поступали, например, индейцы, японцы. Можно вспомнить фильм Сёхея Иммамуры «Легенда о Нараяме», где сын по древнему обычаю относит отца на гору умирать в одиночестве. В Древней Индии тяжелобольные имели право быть утопленными в Ганге, а в языческой Руси стариков сажали в мороз на санки и спускали в глубокий овраг. Эвтаназия – своего рода «скачок в развитии», прекрасная альтернатива такому варварству, нет?
– Духовно-нравственный аспект этой проблемы мы озвучили: если человек исповедует себя христианином, для него это неприемлемо. Здесь нет вариантов, самоубийство всегда останется самым тяжким грехом. С другой стороны, от людей, для которых нет ничего после земной жизни, требовать принять нашу мировоззренческую позицию мы не можем. Но не забываем, что ещё Достоевский сказал о том, что «дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей».
Каждый верующий должен понять, что такое быть христианином, что такое жить во Христе, и (пусть не пером и не на бумаге, как это сделал праведный Иоанн Кронштадтский в книге «Моя жизнь во Христе») своей жизнью, своими делами, мыслями, словами эту книгу писать. Явно в такой книге нет места главе под названием «Самоубийство» или «Эвтаназия», или «Хорошая смерть».
Хорошая смерть – это смерть в покаянии, чтобы с чистой душой уйти в вечность, чтобы продолжать уже там развивать себя, продолжать творить и любить. Там в этом нет никаких ограничений. А эвтаназия – это такое клеймо: приходит душа в вечность, а вместо открытости и чистоты предъявляет один только штамп «Профнепригоден». Человек должен помнить: вечная жизнь вершится здесь и сейчас, и своими подобными поступками мы можем себя её лишить.
Отец Евгений, что бы Вы посоветовали человеку, который задумался о том, чтобы «свести счеты с жизнью»?
– Могу посоветовать буквально на одну минуту быть логичным и просто посчитать: проблемы, которые порой заставляют принять решение о самоубийстве, – почти всегда проблемы душевные и духовные (поссорился с девушкой, не можешь достичь взаимопониманиями с друзьями, коллегами и так далее), а убиваешь-то ты тело! И как же ты таким образом решишь свои духовные проблемы? Они никуда не денутся. Но всё это, конечно, при условии, что ты допускаешь, что душа есть.
Нужно дать себе время на обдумывание, потому что назад дороги нет, это билет в один конец. В итоге ты не решаешь проблем ни в этом мире, ни, тем более, в мире ином. Ты уходишь со всеми своими проблемами, обидами, ненавистью. И всё это – навечно! По сравнению с этим любые проблемы микроскопичны.
Если резюмировать наш разговор, что можно сказать людям, чтобы мысли о самоубийстве были для них чем-то неприемлемым?
– Друзья, будьте счастливы. И помните, что счастье человек обретает через любовь, когда ты жертвуешь собой ради другого: мать – ради ребенка, жена – ради мужа, друг – ради друга. То есть жертвуешь временем, жертвуешь какими-то силами, амбициями, вниманием. И вот когда ты живешь для других, тогда ты самореализуешься, и жизнь твоя становится насыщенной. Как только ты замыкаешься сам в себе, происходит своего рода образование раковой клетки, которая работает только сама на себя и постепенно блокирует все жизненные органы.
Много соблазнов, конечно, в наш век информации: например, зашел почту посмотреть, а тут ррраз – тебе предлагают бесплатно, безболезненно уйти из жизни. Интересно, а как это, а, может, попробовать? Друзья, ну, правда, ну что ж мы так задёшево продаем свою бессмертную душу? Фауст с Мефистофеля, вон, сколько взял, а мы так вот, из-за какой-то ерунды, готовы пожертвовать Царствием Небесным? Любить Бога, любить ближних, и тогда Господь даст нам и терпение, и сострадание.
Давайте забудем о своих страданиях и, пока есть силы, будем сострадать другим. Глядишь, когда силы кончатся и в старости одолеют недуги, найдётся тот, кто будет сострадать и тебе.
Беседовала Ангелика ВОЛЬФ
В основе материала –
интервью, опубликованное газетой «Глагол»
(Кузбасская митрополия)